Хэлпснинг — необычайно эффективное новшество, одним Гуд а ром он сметает множество

мертвых форм: унылые театральные здания, непривлекательно разукрашенный занавес,

непривлекательные билетеры, гардеробы, программки, буфеты. Хэппенинг может

происходить где угодно, когда угодно, сколько угодно — все годится и все дозволено.

Хэппенинг может быть стихийным, организованным, беспорядочным, он может вызывать

опьянение энергией. Хэппенинг —_это оклик: «Проснись!» Благодаря Ван Гогу поколения

путешественников смотрят па Прованс другими глазами; теоретически хэппенннг должен

так встряхнуть зрителей, чтобы у них появилось новое зрение, чтобы они пробудились от

спячки и огляделись вокруг. Все это представляется достаточно разумным, и в Америке XX

века сочетание отголосков дзэн-буддизма и поп-арта воспринимается как нечто вполне

естественное. Но нужно увидеть плохой хэппенннг своими глазами, чтобы понять, какое это

печальное зрелище, Данте ребенку коробку красок; если он смешает все цвета, получится

знакомая грязно-коричневая мазня. ХЭППСЕШНГ не возникает самопроизвольно, поэтому в

каждом хэппенинге отчетливо видно, насколько талантлив его творец; если творцом является

группа люден, в нем отчетливо видно, насколько богата идеями и выдумками эта группа.

Вольная сценическая форма хэппепинга слишком часто оказывается набором одних и тех же

надоевших аксессуаров: муки, пирожков с кремом, рулонов бумаги, одевания, раздевания,

еще одного одевания, еще одного раздевания, переодевания, мочеиспускания, жевания,

объятии, судорог, катания по земле — короче говоря, начни мы вдруг жить по законам

такого хэгшенипга, прежнее унылое существование по контрасту покажется нам

фантастическим хэппенингом. Хэппенинг часто сводится к ряду не очень чувствительных

ударов, за каждым из которых следует расслабление, и тогда повторение комбинации