звуков. Так что аудитория уже появилась избранная, кое-кто, естественно, предпочел

остаться дома. Постепенно зал заполняли только энтузиасты и убежденные насмешники.

Когда в театре случается провал, на всех последующих представлениях зал заполняет

маленькая аудитория, исполненная большого энтузиазма, и в последний вечер

провалившегося спектакля всегда звучат одобрительные возгласы. Все влияет на поведение

публики. Те, кто приходит в театр, невзирая на отрицательные отзывы, не тешат себя

надеждой — они готовы ко всему, даже к самому худшему. Как правило, мы занимаем места

в театре, уже имея про запас точные сведения, настраивающие нас на определенный лад еще

до начала представления. По окончании спектакля мы автоматически встаем и выходим.

Когда после спектакля «Мы» администрация предложила публике оставаться на своих

местах в полной тишине, интересно было наблюдать, как это обидело одних и пришлось по

вкусу другим, В самом, деле, почему нужно выпихивать людей из театра сразу после

окончания спектакля. В данном случае многие оставались сидеть молча минут 10 и даже

больше, а затем начали обмениваться впечатлениями. Мне представляется это более

естественным и более здоровым завершением совместного опыта, чем тут же бросаться к

выходу, разумеется в той мере, в какой это продиктовано не столько привычкой, сколько

необходимостью.

Сегодня вопрос аудитории представляется самым важным и самым сложным. Мы пришли к

выходу, что обычная театральная публика не самая эмоциональная и не слишком лояльная,

так что пришлось начать поиски «новых» зрителей. Это вполне понятно, но в то же время

довольно искусственно. Как правило, совершенно ясно, что чем моложе аудитория, тем

более подвижна и свободна ее реакция. Вполне естественно, что от театра молодежь

отпугивает то худшее, что в нем еще существует, Таким образом, меняя театральные формы