первая реакция: возглас или движение — все, что ему заблагорассудится. Поначалу все

показанное было запасом актерских имитаций. Открыть от удивления рот, попятиться в

ужасе назад — откуда взялась эта так называемая стихийность? Ясно, что правдивая и

мгновенная внутренняя реакция была в свое время зафиксирована сознанием, и теперь с

быстротою молнии память подменила однажды увиденное внешним подражанием. Не зная,

что предпринять, актер в первую минуту ощущает себя на грани катастрофы, но в нужный

момент приходит спасительное готовое решение. Так вползает в нас Неживой театр.

Цель импровизации в процессе репетиций и цель упражнений всегда одна и та же: отойти от

Неживого театра. Это вовсе не значит, что актер должен захлебываться в брызгах

удовольствия, как это представляется посторонним. Задача состоит в том, чтобы вновь и

вновь подводить актера к его собственным барьерам, к тому моменту, где заново найденную

правду он подменяет ложью.

Актер, фальшиво играющий на протяжении длинной сцены, публике представляется

фальшивым из-за того, что, шаг за шагом воссоздавая образ своего героя, он подменяет

достоверные детали искусственными. Даже ничтожные поддельные страстишки передают с

помощью надуманных театральных поз. Однако в процессе репетиций больших отрывков

преодолеть это сложно — слишком многое происходит одновременно. Задача упражнения —

вернуться назад и, постепенно сужай и сужая площадь, найти то место, где родилась фальшь.

Если актеру удастся обнаружить этот момент, он, очевидно, способен н на глубокий,

подлинно творческий порыв. Нечто похожее происходит с двумя актерами, играющими

вместе. Нам известны преимущественно внешние признаки ансамблевого исполнения.

Основные принципы коллективного творчества, которыми так гордится английский театр,

основаны на вежливости, учтивости, благоразумии: Ваша очередь, я после Вас и т. д. —