устройства. Если он церебрального типа (я имею в виду человеку, у которого живость и

подвижность — это прежде всего свойства его ума), мы получим представление о холодных

наблюдениях, а не о непосредственных переживаниях. Если же рассказчик эмоционально

раскован, все пойдет по другим каналам, так что безо всякого с его стороны усилия, без

детального разбора он непременно воссоздаст более всеобъемлющую картину уличной

катастрофы, чем ту, что он держал в памяти, а мы в свою очередь таком ее и увидим. Он таинственными высшими силами, которые днем управляют их жизнью,

В театре на протяжении нескольких столетний сложилась традиция помещать актера на

некотором расстояния от зрителей, на специальной замкнутой с трех сторон площадке,

украшенной декорациями, освещать актера особым образом, раскрашивать ему лицо,

увеличивать его рост и все это для того, чтобы убедить невежественную публику а том, что

он избранник божий, и его искусство священно. Что это, форма выражении нашей

почтительности? Или мы просто боимся, что вблизи ПОЛЕТОМ свете публика увидит нечто,

чего она не должна видеть? Сегодня мы показываем на сцепе суррогаты. Но мы вновь

почувствовали, что Священный театр нам необходим. Так где же его искать? На небе или на

земле?

ГРУБЫЙ ТЕАТР

Во все времена положение спасал народный театр. Формы его менялись от века к веку, но их

неизменно объединяла грубость. Соль, пот, шум, запах: театр не в театре, театр в повозках,

вагонах, па помостах; публика, которая стоит, пьет, сидит за столиками, включается и

действие, подает реплики. Театр на задворках, в мансардах, в сараях; подмостки, сделанные

на один вечер, рваЕгая простыня, протянутая через весь зал, потрепанная ширма, за которой

наспех переодеваются,— все это объединено общим родовым понятием Театр. Но Театр —

это также и горящие люстры. Я вел многочисленные бесплодные дискуссии с